У меня нет розовых очков. Я часто бываю в колониях для несовершеннолетних и знаю, что система достаточно гуманна, и что в колонии оказываются несовершеннолетние, которые совершили довольно тяжкие преступления и зачастую имеют за плечами несколько судимостей (как правило, условных). Я знаю, что они в большинстве случаев не просто так оказались осуждены. А еще я знаю, что их жизнь продолжается и будет продолжаться после колонии.
Неизвестно, какой путь их ждёт, выбор за ними. Но выбор этого пути во многом зависит от полученного опыта. И если это опыт только негативный, то вариативности в выборе пути как-то мало. Ну согласитесь, если в жизни нет человека, который верит в тебя, верит, что ты можешь по-другому, что в тебе есть хорошее, помогает это хорошее увидеть и развить, если твоё представление о себе (и то, что ты о себе слышишь) сводится к тому, что ты – преступник (убийца/вор/ насильник и т.д.), «ты уже сам выбрал свою дорогу, тюрьма – твой дом родной», то с чего вообще задуматься, что может быть по-другому? Ты уже сидишь в колонии, ты уже получил статус осужденного и соответствующее восприятие себя в глазах окружения, всё понятно, по какой «карьерной» лестнице можно дальше подниматься. Я не говорю, что доброжелательное отношение изменит всех осужденных. Что каждый осужденный, общающийся с волонтёрами, сразу одумается, скажет: «Ой, да чего это я? Всё, завязываю…». Конечно же нет. Но когда есть и такой, и такой опыт, то перед осужденным как бы открыты две двери: одна – продолжение пути в знакомом и понятном криминальном мире, а другая – «путёвка в жизнь», в обычную, знакомую и привычную нам законопослушную жизнь, в которой есть такие ценности, как семья, любовь, интересная работа, хобби, вера в Бога и т.д.
И он может делать выбор между двумя дверьми. Может быть, даже не сегодня. Даже если сейчас он выберет первую и знакомую дверь, если он снова окажется в колонии, но через 7 лет он вспомнит тот опыт другого общения и отношения к себе, который у него БЫЛ, он задумается: «А как бы строилась моя жизнь, если бы я строил её по-другому? А могу ли я это сделать сейчас?»
Отношение к осужденному как к человеку, совершившему преступления в системе, в которой он отбывает наказание, понятно, оправдано, так и должно происходить, для этого такая система и существует. Веру в человека, каким бы он ни был, в первую очередь могут дать его родственники. Но ведь далеко не ко всем они приезжают. А поэтому можно сказать, что эту веру и этот другой опыт могут дать волонтёры. Я считаю, что очень важен опыт общения, в котором в тебя искренне верят, поддерживают, называют по имени, не спрашивают, по какой статье ты осужден и что ты сделал, а спрашивают: что ты думаешь об этом и о том, а что тебе нравится, а что ты планируешь, а какие у тебя варианты и возможности на будущее? И верят, что у тебя получится. А что он выберет – это уже вопрос его ответственности. Но важно дать такой опыт, создать условия для вариативности этого выбора.