Эту историю рассказал Андрей Мещеринов, один из создателей Движения «Даниловцы», который сам был волонтером в детской больнице.
«Алеша появился у нас под Новый год. Маленький, с тяжелой опухолью головного мозга. Долгое лечение так повлияло на него, что он ушел в себя, перестал говорить и общаться не только со внешним миром, но и с мамой. Мама была уверена, что это — последствия операции, и это пройдет, но дни шли и шли, а Алеша так и не говорил, да и вообще от общения отказывался. Правда, свой подарок на Новый год он нам показал: шикарный розовый заяц с кнопкой. При нажатии на кнопку заяц пел песни и размахивал ушами.
Своими ногами Алеша тоже ходить не хотел. Сидел у мамы на руках, молчал, пугался и плакал. Через несколько дней мама совсем пала духом. До выхода врачей на работу после праздников была еще неделя, а прежде разговорчивый и веселый ребенок молчал.
Быть в игровой с другими детьми на Рождество Алеша не захотел. А вот через день — не воспротивился, и мама с сыном на руках села за стол с детьми и волонтерами. Долгое время любые попытки что-то поделать вместе были тщетны. Я пытался наладить контакт, задавать вопросы, откликаться, выражать свои чувства, смешить, сочувствовать. Все напрасно. Тогда я взял в руки игрушку, давнего нашего волонтера — Ежа. Надо сказать, что до этого я никогда не общался через Ежа, но тут, казалось, только он мог помочь.
Алеша и Еж немного порисовали. Еж и копировал, и отбегал карандашной линией от рисунка Алеши, и нападал, и дразнил, и гладил, и приглашал к себе. Все это было цветными линиями на бумаге. И Алеша даже улыбнулся два раза. Но все попытки его разговорить были напрасны.
Я перебрал все, что приходило в голову, и мы с Ежом должны были констатировать: человек ушел в себя и не собирается возвращаться. Я посоветовал маме обратиться к психологам в первый же рабочий день после новогодних каникул. А Еж решил, что будет сидеть у руки Алеши и рисовать, и смотреть, и гладить, и шутить, и тихо смотреть в ту же сторону, и шебуршать, и сидеть, прижавшись к руке Алеши. До начала уборки, которой мы заканчивали каждое посещение, оставалось пять минут, я понимал, что Ежу пора прощаться, и думал, как это сделать. И начал привычную речь: «Спасибо тебе за этот вечер, мне было очень хорошо с тобой, теперь мне надо собираться домой», — тут, как гром среди ясного неба, Алеша поворачивает голову ко мне и говорит: «А у моего зайчика шарики в попе». Я не поверил своим ушам и сказал, что с зайчиками такое бывает. Я решил задать вопрос. Мальчик ответил. Мама — в шоке, я — в шоке: Алеша снова говорит.
Мы вернулись через несколько дней. Алеша хотел играть со мной. Удивительно, что не с Ежом, а именно со мной. Мы играли, говорили, шутили. И еще несколько раз встречались, и Алеша оживал на глазах. Потом мы попрощались, их перевели на химиотерапию. Мама звонила, рассказывала. Это был третий случай, когда я дал свой телефон. Столь глубока была связь. Прошло время, и мама на связь не вышла. Положение Алеши было крайне тяжелым. Молимся по-прежнему о нем «за здравие». У Бога все живы, хотя этот не-ответ мамы не обнадеживает…»
—
Хотите тоже стать волонтером в детской больнице? Мы сделали все, чтобы вы могли это сделать. Вход в этот необыкновенный мир через анкету.